Семья уехала в глушь, чтобы спастись от органов опеки (4 фото)
Чиновники продали семье Лапшиных дом за материнский капитал, а потом сами же признали строение непригодным для проживания с шестью детьми.
Об этом диком случае рассказало издание «Комсомольская правда». Многодетная семья Лапшиных жила в своем частном доме в Волгоградской области, занимаясь небольшим хозяйством. Но однажды к ним нагрянули органы опеки, заявившие, что собираются отнять у них шестерых детей из-за ветхого дома и плачевного материального положения. Вот, что рассказал журналистам глава семьи Геннадий Лапшин: «Наш дом, который был куплен на материнский капитал, признали опасным для жизни детей», - объясняет Геннадий Лапшин. - Но когда мы его покупали, то по всем правилам получали справку о его состоянии и его признали удовлетворительным.
А потом те же чиновники написали, что он непригодный! Основные требования были из-за проводки. С помощью сельсовета мы поменяли проводку, сделали косметический ремонт, починили печь. Но этой опеке было уже все равно. Они ходили по деревне и копали на нас компромат. Искали у меня в сарае бензопилы ворованные. Я официально безработный, хотя трудился на частника в райцентре, строил дом, баню. Жена с детьми дома».
А потом те же чиновники написали, что он непригодный! Основные требования были из-за проводки. С помощью сельсовета мы поменяли проводку, сделали косметический ремонт, починили печь. Но этой опеке было уже все равно. Они ходили по деревне и копали на нас компромат. Искали у меня в сарае бензопилы ворованные. Я официально безработный, хотя трудился на частника в райцентре, строил дом, баню. Жена с детьми дома».
Поняв, что чиновники вместо оказания помощи стали собирать документы для изъятия из семьи детей, Лапшины решились на бегство. Для этого были взяты самые необходимые вещи и живность (коза, гуси, куры), с которыми люди и отправились в карельский поселок Кепа, где новеньких сразу же приметили местные жители.
«Приехала семья. Видно, что хорошая, но бедная. Изначально мы и не знали, что они сюда навсегда. Думали, погостить, присмотреться. Все им стали помогать. Кто одежду, кто мебель носил. Еду, чтобы на первое время. А потом узнали, что они вроде как навсегда. Лапшин написал заявление на жилье, чтобы прописаться, закрепиться. Мы с учителями тоже ходили в администрацию, просили за них. В опеке нам сразу сказали, что «дети не наши, их все равно будут изымать». Как так изымать?! За что? Видно же, люди хорошие, ребятишек любят. Работящие», - говорит директор Кепской школы Мария Анатольевна Вдовина.
«Приехала семья. Видно, что хорошая, но бедная. Изначально мы и не знали, что они сюда навсегда. Думали, погостить, присмотреться. Все им стали помогать. Кто одежду, кто мебель носил. Еду, чтобы на первое время. А потом узнали, что они вроде как навсегда. Лапшин написал заявление на жилье, чтобы прописаться, закрепиться. Мы с учителями тоже ходили в администрацию, просили за них. В опеке нам сразу сказали, что «дети не наши, их все равно будут изымать». Как так изымать?! За что? Видно же, люди хорошие, ребятишек любят. Работящие», - говорит директор Кепской школы Мария Анатольевна Вдовина.
Местное население сразу стало помогать беглецам, кто-то принес еду, кто-то одежду, а местные мужики помогли починить старенький деревянный дом. Детей приняли в школу, но вот дальше до семьи снова стали докапываться волгоградские органы опеки, утверждающие, что дети грязные и их срочно нужно изъять. Но директор учебного заведения с такими характеристиками не согласилась.
«В школу мы детей приняли. Хотя ни личных дел, ничего не было и нет до сих пор. Я сама звонила в Вологду, тому директору, просила поскорее бумаги отправить. Уже и приставы приходили, спрашивали, как так я их взяла. А я не имела права отказать по закону. Прописка есть, заявления родителей - тоже. Так четверо из 6 детей пришли на занятия 1 сентября. Девочка в седьмом классе, еще мальчик в пятом, первоклашка и второклашка. Ребята хорошие. Все прилежные, учатся на четыре и пять. Одеты чистенько», - говорит директриса.
«В школу мы детей приняли. Хотя ни личных дел, ничего не было и нет до сих пор. Я сама звонила в Вологду, тому директору, просила поскорее бумаги отправить. Уже и приставы приходили, спрашивали, как так я их взяла. А я не имела права отказать по закону. Прописка есть, заявления родителей - тоже. Так четверо из 6 детей пришли на занятия 1 сентября. Девочка в седьмом классе, еще мальчик в пятом, первоклашка и второклашка. Ребята хорошие. Все прилежные, учатся на четыре и пять. Одеты чистенько», - говорит директриса.
Правда теперь проблемой Лапшиных занялся лично уполномоченный по правам детей в Карелии Геннадий Сараев, недоумевающий из-за чего органы опеки так взъелись на работящих и не пьющих родителей.
«Да, нет у Лапшиных больших денег. А у кого они есть? Прожиточный минимум у нас 13 тысяч рублей на человека, так, получается, Лапшин должен зарабатывать сколько? 100 тысяч рублей?! Где у нас такая работа? Вы видели последнюю статистику Счетной палаты. Главный риск бедности в России - многодетность в сельской местности. Так вот, у Лапшиных - классический случай. Тут помогать надо, а органы опеки, получается, как монстры врываются в семью и ищут недостатки. А для деревни такие семьи - это вообще спасение! В школе учеников сразу на 20% больше стало, ее финансирование увеличили. Дети хорошие, к родителям так и льнут», - сокрушается Сараев.
«Да, нет у Лапшиных больших денег. А у кого они есть? Прожиточный минимум у нас 13 тысяч рублей на человека, так, получается, Лапшин должен зарабатывать сколько? 100 тысяч рублей?! Где у нас такая работа? Вы видели последнюю статистику Счетной палаты. Главный риск бедности в России - многодетность в сельской местности. Так вот, у Лапшиных - классический случай. Тут помогать надо, а органы опеки, получается, как монстры врываются в семью и ищут недостатки. А для деревни такие семьи - это вообще спасение! В школе учеников сразу на 20% больше стало, ее финансирование увеличили. Дети хорошие, к родителям так и льнут», - сокрушается Сараев.
Источник: