Советский авиалайнер Ту-114. Экскурсия в старину (19 фото)
В марте 1955 года было выдано правительственное задание на проектирование дальнемагистрального пассажирского самолета. Для больших перелетов нужен был не просто мощный, экономичный и вместительный, но и совершенно надежный лайнер с отработанными системами, двигателями и планером. Тем более, что правительство требовало создать дальний пассажирский самолет в максимально сжатые сроки, не позволявшие проводить долгих испытаний и доработок.
Как всегда, первопроходцами стали туполевцы. Уже имея опыт переделки военного самолета в гражданский (Ту-16 — Ту-104), А. Н. Туполев сразу же выбрал прототип новой машины — хорошо зарекомендовавший себя бомбардировщик Ту-95.
Ту-114 сделали очень быстро — всего за два года. Ведущим его конструктором был Н. И. Базенков. 15 ноября 1957 года летчик-испытатель А. П. Якимов впервые поднял Ту-114 в воздух, и начались летные испытания.
Несмотря на огромный объем испытаний, выверенность основ конструкции позволила быстро организовать «смотрины» самолета. Первый демонстрационный полет в Нью-Йорк на самолете номер Л-5611 совершили уже в 1958 году (причем в ошарашенном Нью-Йорке не нашлось ни подходящего трапа, ни тягача), а 19 мая 1959 года экипаж А. П. Якимова, М. А. Нюхтикова, И. К. Ведерникова при участии К. П. Сапелкина выполнил первый демонстрационный рейс в Хабаровск с пассажирами на борту. Рейс был некоммерческий: пассажирами являлись, наряду с журналистами, в основном, авиационные специалисты.
Надежность самолета оказалась столь высокой, что в 1959 году на нем была также осуществлена беспрецедентная акция, не имеющая аналогов в истории мировой авиации: на самолете, эксплуатационные испытания которого еще не были закончены, перевезли правительство СССР во главе с Н. С. Хрущевым в Вашингтон.
Несмотря на огромный объем испытаний, выверенность основ конструкции позволила быстро организовать «смотрины» самолета. Первый демонстрационный полет в Нью-Йорк на самолете номер Л-5611 совершили уже в 1958 году (причем в ошарашенном Нью-Йорке не нашлось ни подходящего трапа, ни тягача), а 19 мая 1959 года экипаж А. П. Якимова, М. А. Нюхтикова, И. К. Ведерникова при участии К. П. Сапелкина выполнил первый демонстрационный рейс в Хабаровск с пассажирами на борту. Рейс был некоммерческий: пассажирами являлись, наряду с журналистами, в основном, авиационные специалисты.
Надежность самолета оказалась столь высокой, что в 1959 году на нем была также осуществлена беспрецедентная акция, не имеющая аналогов в истории мировой авиации: на самолете, эксплуатационные испытания которого еще не были закончены, перевезли правительство СССР во главе с Н. С. Хрущевым в Вашингтон.
Первый регулярный пассажирский рейс в Хабаровск был выполнен из Внуково, 24 апреля 1961 года. Особое место в истории этого самолета занимают перелеты в Кубу. А с 1967 года началась совместная эксплуатация самолетов на трассе Москва-Токио вместе с авиакомпанией «Джал». Рейс совместно обслуживали японские и советские бортпроводники, прошедшие специальную переподготовку. Самолеты (было переоборудовано две машины) имели наружную символику как «Аэрофлота», так и «Джал».
После выхода на международные трассы Ил-62 самолеты Ту-114, утратив статус флагмана «Аэрофлота», всем парком были переведены из Шереметьево в Домодедово. Там они в 220-местном варианте выполняли регулярные рейсы в Алма-Ату, Ташкент, Новосибирск и Хабаровск, где имелись длинные полосы. Самолет вел себя столь же надежно, как и в 1960-х годах.
Прозвища «Змей Горыныч» (Новосибирск) или «Шайтан Арба» (Алма-Ата) были сугубо шутливыми, но не насмешливыми. Изредка имелись случаи отказов двигателей, не приведшие к сколько-нибудь серьезным последствиям. Имелся случай аварийной посадки с неисправным шасси в Домодедово, тоже закончившийся благополучно.
После выхода на международные трассы Ил-62 самолеты Ту-114, утратив статус флагмана «Аэрофлота», всем парком были переведены из Шереметьево в Домодедово. Там они в 220-местном варианте выполняли регулярные рейсы в Алма-Ату, Ташкент, Новосибирск и Хабаровск, где имелись длинные полосы. Самолет вел себя столь же надежно, как и в 1960-х годах.
Прозвища «Змей Горыныч» (Новосибирск) или «Шайтан Арба» (Алма-Ата) были сугубо шутливыми, но не насмешливыми. Изредка имелись случаи отказов двигателей, не приведшие к сколько-нибудь серьезным последствиям. Имелся случай аварийной посадки с неисправным шасси в Домодедово, тоже закончившийся благополучно.
Тем не менее, после наработки большинством машин налета не более 15000 часов (появились трещины в силовых панелях двигателей, доработками и ремонтом решили не заниматься) все самолеты Ту-114 к ноябрю 1976 года были изъяты из эксплуатации и списаны не позднее лета 1977 года. Сразу была порезана 21 машина (всего было выпущено 31), а несколько машин продолжали использоваться ВВС Советского Союза вплоть до 1991 года.
А теперь посмотрим на первую летную машину.
Ту-114 СССР-Л5611, впервые поднялся в воздух 15 ноября 1957 года. В отличие от Ту-95, Ту-114 проектировался как низкоплан, что вынудило конструкторов значительно увеличить высоту стоек шасси (около передней опоры вы можете найти человека для масштаба), в результате чего он стал значительно выше других гражданских самолетов. И это впоследствии добавило проблем при эксплуатации лайнера. Но он очень красив.
А теперь посмотрим на первую летную машину.
Ту-114 СССР-Л5611, впервые поднялся в воздух 15 ноября 1957 года. В отличие от Ту-95, Ту-114 проектировался как низкоплан, что вынудило конструкторов значительно увеличить высоту стоек шасси (около передней опоры вы можете найти человека для масштаба), в результате чего он стал значительно выше других гражданских самолетов. И это впоследствии добавило проблем при эксплуатации лайнера. Но он очень красив.
Оснащён четырьмя ТВД НК-12МВ с двумя соосными противовращающимися воздушными винтами АВ-60 на каждом. Суммарная мощность двигателей на взлётном режиме составляет 60 тыс. л.с. при часовом расходе топлива не более 5600 кг (в первый час полёта), что по нынешним меркам для самолета такого размера весьма экономично.
За время эксплуатации было потеряно две машины. Почти новый борт переломился пополам на стоянке во Внуково из-за ошибки бортинженера, начавшего убирать шасси с обжатыми стойками. А единственная катастрофа произошла 17 февраля 1966 года в Шереметьево по причине принятия ошибочного решения произвести взлет в плохих метеоусловиях ночью, с расчищенной от снега не на полную ширину ВПП.
Типично советская катастрофа. Самолет должен был выполнять рейс в Браззавиль (Конго), в Африку, куда планировалось перевезти делегацию для приемки аэродрома. Погода несколько дней не благоприятствовала — метели заносили шереметьевскую полосу, видимость из-за тумана, находившего волнами, была крайне ограничена. Однако политические амбиции и желание больших начальников сохранить честь мундира отрасли привели к отстранению командира корабля В. А. Филонова от принятия решения на вылет и таким образом способствовали катастрофе.
Полоса была расчищена, но не по всей ширине, а на 40 метров. В результате работы роторных снегоочистителей по краям ВПП образовались снежные брустверы, сильно затруднившие видимость огней из пилотской кабины. Таким образом, пилот мог выдерживать направление разбега (а взлет производился ночью) практически только по курсовому прибору. В. А. Филонов до непосредственного начала разбега не мог этого знать и даже предполагать.
После начала разбега, когда стало ясно, что огни ВПП почти не видны (светят вверх), прервать взлет было уже поздно. В. А. Филонов мастерски выдержал направление строго по оси ВПП по одной лишь стрелке навигационного прибора — как показали последующие промеры, отклонение составило не более градуса, что находится буквально на пределе возможностей пилота.
И только в самом конце разбега плохая подготовка полосы все-таки сыграла роковую роль — левая тележка шасси уже на отрыве задела за один из снежных брустверов, что вызвало сильный бросок самолета влево с опусканием носа. Пилот, парируя, дал правый крен, винты третьего и четвертого двигателей ударили по покрытию полосы, и произошло столкновение с землей, приведшее к полному разрушению… Погибли многие пассажиры и члены экипажа, в том числе командир корабля. Некоторым посчастливилось уцелеть по тем или иным обстоятельствам, особенно находившимся в хвостовой части самолета.
Это был самолет с тремя классами компоновки: экономическим классом (обычные кресла 3+3), первым классом (ряды кресел разделены столиками с настольной лампой) и наконец с четырьмя купе — настоящими купе, как в поезде, но на 3 спальных места. Билеты на самолет стоили соответственно классу, хотя и с небольшой разницей.
Типично советская катастрофа. Самолет должен был выполнять рейс в Браззавиль (Конго), в Африку, куда планировалось перевезти делегацию для приемки аэродрома. Погода несколько дней не благоприятствовала — метели заносили шереметьевскую полосу, видимость из-за тумана, находившего волнами, была крайне ограничена. Однако политические амбиции и желание больших начальников сохранить честь мундира отрасли привели к отстранению командира корабля В. А. Филонова от принятия решения на вылет и таким образом способствовали катастрофе.
Полоса была расчищена, но не по всей ширине, а на 40 метров. В результате работы роторных снегоочистителей по краям ВПП образовались снежные брустверы, сильно затруднившие видимость огней из пилотской кабины. Таким образом, пилот мог выдерживать направление разбега (а взлет производился ночью) практически только по курсовому прибору. В. А. Филонов до непосредственного начала разбега не мог этого знать и даже предполагать.
После начала разбега, когда стало ясно, что огни ВПП почти не видны (светят вверх), прервать взлет было уже поздно. В. А. Филонов мастерски выдержал направление строго по оси ВПП по одной лишь стрелке навигационного прибора — как показали последующие промеры, отклонение составило не более градуса, что находится буквально на пределе возможностей пилота.
И только в самом конце разбега плохая подготовка полосы все-таки сыграла роковую роль — левая тележка шасси уже на отрыве задела за один из снежных брустверов, что вызвало сильный бросок самолета влево с опусканием носа. Пилот, парируя, дал правый крен, винты третьего и четвертого двигателей ударили по покрытию полосы, и произошло столкновение с землей, приведшее к полному разрушению… Погибли многие пассажиры и члены экипажа, в том числе командир корабля. Некоторым посчастливилось уцелеть по тем или иным обстоятельствам, особенно находившимся в хвостовой части самолета.
Это был самолет с тремя классами компоновки: экономическим классом (обычные кресла 3+3), первым классом (ряды кресел разделены столиками с настольной лампой) и наконец с четырьмя купе — настоящими купе, как в поезде, но на 3 спальных места. Билеты на самолет стоили соответственно классу, хотя и с небольшой разницей.
Если изначально самолет рассчитывался на перевозку 120 пассажиров, то последовавший в 1960-1970-х гг. вал перевозок, превысивший все мыслимые прогнозы, надолго предал забвению на наших внутренних линиях любые компоновки, кроме экономического класса. Максимум вместимости Ту-114 достигал 224 места. Это был в то время самый вместительный авиалайнер «Аэрофлота».
Первый класс. Обивка кресел, столы и прочее убранство были восстановлены силами волонтеров в музее. Если приглядеться, то дальше по проходу видна ступенька на полу (там проходит центроплан), что не добавляло комфорта для бортпроводников.
Самолет внутри очень светлый и весьма непривычный по компоновке для нынешнего времени.
Двухпалубная схема (компоновка фюзеляжа: внизу — кухня, груз и багаж и комната отдыха экипажа, вверху — экипаж и пассажиры), ставшая основной при проектировании современных аэробусов, была внедрена на Ту-114. Любопытно, что кухня соединялась с буфетом лифтом, как на Ил-86. В штатном расписании экипажа самолета до первой половины 60-х годов состоял повар.
Компоновка салонов первых Ту-114 была выполнена не без влияния интерьеров купейных вагонов дальних поездов и океанских морских лайнеров. Поэтому комфорт на Ту-114 казался рядовому советскому человеку той поры (отнюдь не избалованному удобствами) тоже каким-то запредельным.
Одно из купе. Как пишут, в нем было три спальных места — с двумя поперечными и одной продольной полками. Честно, не очень понял, как они там располагались.
Пассажиры Ту-114, посидев в купе за столиком у иллюминатора первый час полета, получали пуховую подушку, одеяло и простыню и ложились спать.
Пассажиры Ту-114, посидев в купе за столиком у иллюминатора первый час полета, получали пуховую подушку, одеяло и простыню и ложились спать.
Салон эконом-класса.
В 1970-х годах была разработана модификация Ту-114А, в которой, по словам В. Г. Деловери, «предусматривалось существенное улучшение летных качеств машины за счет изменения профиля и механизации крыла». К сожалению, проект Ту-114А так и не был реализован. Также не нашел применения целый ряд доработок и усовершенствований, которые были намечены — к ним не было интереса. А те новшества, которые все же появились — были согласованы с большим трудом.
В области комфорта впечатление пассажиров Ту-114 портил густой низкочастотный шум, который был особенно силен в зоне винтов в салоне первого класса. По отзывам некоторых бывалых пассажиров, он переносился якобы чуть легче, чем на Ил-18, потому что не был столь проникающим. Опять-таки, после поршневой авиации такие вещи казались пустяками. Ту-114 начал терять «имидж» в глазах пассажиров только с появлением на дальних трассах малошумных Ил-62, когда стало с чем сравнивать.
Имея очень прочную (стальные лонжероны!) и вместе с тем гибкую конструкцию (амплитуда колебаний крыла плюс-минус 2 метра по законцовке), Ту-114 превосходно переносил даже сильную турбулентность. Это было незаменимое качество при полетах через океан во время тропических гроз и циклонов или при пересечении горных хребтов вроде Гималаев.
Энерговооруженность при суммарной мощности двигателей 60000 л.с. была достаточной для безопасного продолжения взлета в стандартных условиях с предельной взлетной массой 173,5 т с одним отказавшим двигателем после скорости принятия решения. Во всяком случае, когда при снижении в Домодедово у Д. И. Кухаренко по вине бортинженера при одном отказавшем двигателе был непреднамеренно выключен второй на том же полукрыле, мощности двух других и, конечно, мужественного хладнокровия командира хватило на то, чтобы безопасно посадить, казалось бы, безнадежную машину. Х. Н. Цховребову однажды пришлось перегонять Ту-114 на трех двигателях из Дели над… Гималаями!
Самолётов Ту-114, оставшихся в лётном состоянии, в настоящее время нет.
Сохранилось четыре нелетающих экземпляра Ту-114:
— в Центральном музее Военно-воздушных сил РФ в подмосковном Монино находится самый первый опытный самолёт СССР-Л5611 (1 машина);
— в Ульяновском музее гражданской авиации 2 машины: Ту-114 СССР-76490 (заводской номер 64М471) и Ту-116 СССР-76462 (заводской номер 7802);
— на аэродроме авиационного колледжа в городе Кривой Рог (Украина) находится на хранении Ту-114 СССР-76485 (заводской номер 63М461), который предполагается установить в авиационном музее города Гостомель, Украина.
Сохранилось четыре нелетающих экземпляра Ту-114:
— в Центральном музее Военно-воздушных сил РФ в подмосковном Монино находится самый первый опытный самолёт СССР-Л5611 (1 машина);
— в Ульяновском музее гражданской авиации 2 машины: Ту-114 СССР-76490 (заводской номер 64М471) и Ту-116 СССР-76462 (заводской номер 7802);
— на аэродроме авиационного колледжа в городе Кривой Рог (Украина) находится на хранении Ту-114 СССР-76485 (заводской номер 63М461), который предполагается установить в авиационном музее города Гостомель, Украина.
Источник:
